несложно: Сальваторе договорился с проституткой о встрече через несколько дней, приехал к ней и в приступе гнева убил женщину.

По команде Ротеллы члены группы САМ приступили к тщательному изучению полицейских архивов с целью отыскать все «отказные» материалы, в которых так или иначе фигурировал Сальваторе Винчи. Ротелла ожидал найти заявления жертв изнасилований, жалобы на сексуальные домогательства сардинца и т. п. документы, которые позволили бы оформить ордер на арест Сальваторе и надолго отправить того в следственную тюрьму, т.е. повторить ту же незатейливую комбинацию, что прежде уже была проделана с его младшим братом Франческо Винчи. Однако в полицейских архивах было найдено нечто совсем иное – заявление Сальваторе Винчи с просьбой расследовать преступление, совершённое в отношении него самого. Речь шла о взломе двери квартиры Сальваторе и хищении разнообразного личного имущества – от золотых запонок до припрятанных на кухне денег. Среди похищенных вещей значилась и… «beretta» 22-го калибра! Датировалось это заявление апрелем 1974 г., а убийства, приписываемые «Флорентийскому Монстру», начались, напомним, через 5 месяцев, в сентябре того же года. В заявлении Сальваторе Винчи прямо написал, кого он подозревал в совершении хищения – собственного сына Антонио, которому в ту пору шёл пятнадцатый год.

Из этого документа Марио Ротелла сделал несколько логичных, хотя и неочевидных на первый взгляд, выводов.

Во-первых, он посчитал, что Сальваторе Винчи хранил ту самую «berett"у, из которой были убиты Барбара Лоччи и Антонио Ло Бьянка. Никто не выбрасывал пистолет в дренажную канаву, как утверждал Стефано Меле, напротив, орудие убийства Сальваторе в период с 1968 г. по 1974 г. бережно хранил в каком-то надёжном тайнике.

Во-вторых, первоначальные показания Стефано Меле об участии в двойном убийстве его жены и её любовника Сальваторе Винчи были верны. И последний действительно привёз с собою на место преступления пистолет, из которого он сам же и стрелял. Но некие причины побудили Стефано отказаться от первоначального заявления во время очной ставки с Сальваторе и принять всю вину на себя.

В-третьих, весной 1974 г. никто berett’у у Сальваторе Винчи не похищал. Т.е. квартиру его, быть может, кто-то и ограбил, вполне возможно, что даже родной сын, но вот только пистолета в квартире не было и быть не могло. Сальваторе вовсе не был таким дураком, чтобы на протяжении многих лет хранить в доме орудие убийства. Пистолет он внёс в список пропавших вещей с целью обезопасить себя на случай полицейской проверки в будущем. Видимо, уже весной 1974 г. Сальваторе Винчи готовился к предстоящей «охоте на людей» или, по крайней мере, допускал возможность повторного использования пистолета в преступлении. И подачей заявления о его краже он задолго до нового преступления уничтожал все подозрения в свой адрес, дескать, он-то добросовестно и своевременно известил полицию о краже, так что подозревать его не надо!

В общем, логика действующих лиц была понятна. Ясно было, для чего Сальваторе Винчи сочинял своё заявление в полицию, и понятно было, отчего судья Ротелла этому заявлению не поверил.

Следует заметить, что изложенная выше информация накапливалась у Марио Ротеллы постепенно. Потребовались месяцы, прежде чем эти сведения сошлись воедино, превратив Сальваторе Винчи в самого перспективного кандидата на роль «Флорентийского Монстра». Впрочем, уверенность следственного судьи Ротеллы разделяли далеко не все члены группы САМ, слишком уж мало Сальваторе Винчи соответствовал «психологическому профилю» разыскиваемого маньяка.

Но в целом благодаря настойчивости судьи Ротеллы к осени 1985 г. Сальваторе стал рассматриваться как наиболее перспективный подозреваемый в деле «Монстра». Впрочем, Ротелла и его сторонники уже тогда делали оговорку, признавая, что Сальваторе, быть может, и не является «Монстром», но знает преступника лично. Более того, по мнению следователей, сардинец деятельно способствовал преступлениям серийного убийцы, передав тому пистолет и патроны, и возможно, оказывая ещё какую-то помощь.

Так выглядели результаты расследования по состоянию на сентябрь 1985 г. В том месяце «Флорентийский Монстр» совершил своё очередное нападение – самое сложное и необычное из всех – в значительной степени повлиявшее на его розыск в последующем.

Около 14:00 в понедельник 9 сентября грибник, бродивший по лесу, известном под названием Сан-Кассиано, неподалёку от деревни Скопетти обнаружил на поляне разрезанную палатку, внутри которой находился залитый кровью женский труп. Грибник был один, и он позвонил в полицию, не сообщив никому из соседей о своей страшной находке – благодаря этому следствие впервые получило в своё распоряжение никем не тронутое место преступления. Карабинеры выставили оцепление более чем за километр от поляны, потому никто из посторонних не смог наблюдать за действиями следователей и криминалистов. Тщательный сбор и анализ следов, обнаруженных в районе палатки, позволил с большой достоверностью восстановить ход событий во время нападения.

Погибших, как выяснилось, было двое. Ими оказались граждане Франции, приехавшие на собственной автомашине в Италию на выходные – 25-летний Жан-Мишель Кравеишвили (Jean-Michel Kraveichvili) и 36-летняя Надин Морио (Nadine Mauriot). Они были любовниками, их отношения не были официально оформлены. Надин являлась владелицей обувного магазина в городке Монбельяр, она была разведена и имела от брака дочку, которая осталась во Франции. Автомобиль – белый «фольксваген», на котором приехали любовники – принадлежал Морио.

Французские туристы, убитые «Флорентийским Монстром» в лесу Сан-Кассиано в сентябре 1985 г. На левой фотографии: Надин Морио, на правой: Жан-Мишель Кравеишвили.

Парочка поставила палатку на поляне и занялась сексом. К этому времени за ними уже следил «Флорентийский Монстр», но, верный своей традиции, он напал только тогда, когда любовники предались плотским утехам (следствие допускало, что преступник вообще не нападает на парочки, которые сексом не занимаются. Вполне возможно, что агрессию убийцы пробуждало то половое возбуждение, которое он переживал, подсматривая за влюблёнными или подслушивая их разговор. Если парочка вела себя спокойно и к интимной близости не переходила, то убийца оставался индифферентен и уходил, не совершив нападения). Незамеченным подкравшись к палатке, «Монстр» аккуратно разрезал её левый (если смотреть от входа) скат. Исследование разреза, имевшего длину около 20 см, показало, что тот был сделан очень острым ножом и, по всей видимости, совершенно беззвучно. Убийца явно рассчитывал либо подглядеть за любовниками, либо ввести в разрез руку с пистолетом, дабы не стрелять наобум через ткань. Но его постигло разочарование – он увидел не любовную парочку, а лишь боковую стенку внутренней палатки. Французские туристы использовали современную двухместную каркасную палатку, состоявшую из двух частей – наружной и внутренней. «Флорентийский Монстр» был явно незнаком с подобным туристическим новшеством.

Двухслойная каркасная палатка французов поставила «Флорентийского Монстра» в тупик. Беззвучно разрезав боковой скат, он рассчитывал увидеть внутренность палатки и открыть прицельный огонь по находившимся внутри людям. Вместо этого он увидел внутреннюю палатку, отделённую от внешней зазором шириной в несколько сантиметров. Преступнику пришлось на ходу менять свой план и лезть в палатку через вход. Он не мог раскрыть «молнию» беззвучно, и это обстоятельство едва не разрушило все его планы.

Не рискуя повторять проделку с разрезанием нейлона, преступник решил действовать проще – он переместился ко входу в палатку, расстегнул молнию и сразу же открыл огонь на поражение. В момент начала нападения Надин сидела верхом на Жане-Мишеле – этим объясняется тот факт, что последний практически не пострадал от стрельбы «Монстра». Преступник же действовал со всей возможной быстротой и потому неверно оценил размещение людей в палатке. В Надин Морио попали 4 пули, три из которых поразили её затылок и висок, а четвёртая – бок шеи и гортань (видимо голова женщины повернулась вбок после попадания первых пуль). Надин скончалась на месте и повалилась прямо на Жана-Мишеля, который был вынужден завалить тело вбок от себя, чтобы получить возможность подняться. Его руки были подняты и «Монстр», продолжая стрелять, дважды ранил Кравеишвили в предплечье левой руки. Эти пули прошли навылет, не причинив серьёзного ущерба здоровью. Вполне возможно, что Жан-Мишель даже не заметил этих ранений из-за малого калибра пуль.

Далее произошло то, чего никогда не случалось при нападениях «Флорентийского Монстра» прежде – жертва сумела оттолкнуть убийцу (возможно, Кравеишвили ударил того ногами)